Нехороший сигнал: Актриса Римма Зюбина — о 80% съемок для россиян, отказ от Тома Хэнкса и влияние пандемии на кино

Римма Зюбина — украинская актриса, телеведущая и общественная активистка. На ее счету уже более 150 ролей в кино, сериалах и театральных постановках. Она — обладательница таких наград, как "Киевская пектораль" и "Золотая Юла". Главная роль в фильме Тараса Ткаченко "Гнездо Горлицы" принесла актрисе международный успех. Зюбина посетила Харьков, где приняла участие в фестивале Kharkiv MeetDocs.

Актриса рассказала Depo.Харьков о том, какие проблемы она видит в украинском кинематографе и объяснила, почему всегда предпочитает серьезное кино и почему современная власть под кинематографом понимает только зарабатывание денег и развлечение.

Пандемия повлияла на все сферы нашей жизни. Расскажите, пожалуйста, как коронавирус сказался на кинематографе?

— Если говорить о кино на период карантина, то почти все проекты закрылись, в связи с тем, что карантин — это не только сидение дома, но и влияние на экономическую ситуацию. Потому что есть проекты, которые были запланированы к запуску, однако не запустились. Потому что хватит рассчитывать на то, что мы начнем, а деньги кто-то даст или мы их найдем. Экономически сейчас страдают все, и я для себя сделала такой вывод: актер — это не самая главная профессия в мире. Врачи сейчас гораздо нужнее. И я спокойно к этому отношусь. Я отношусь к профессии с такой мудростью: есть работа — значит есть работа, нет работы — так нет.

У меня были несколько очень интересных zoom-проектов. Мы читали пьесы с латышским продюсером Евгенией Шерменёвой. Там были звезды мирового уровня, Лия Ахеджакова была в одном из них. Если бы не карантин, то я бы в такой проект никогда не попала. Я там предложила чтение сказок, потому что мы когда-то писали сказки для детишек с онкологией, писали, но не озвучивали. И вот во время карантина все авторы сделали такое видео. Были у меня также и театральные проекты, премьера состоялась в сентябре, так что мы попали еще до такого пика. Но в октябре отменили все театральные представления, потому что актеры болели. А сейчас я думаю, что впереди более сложная ситуация, чем была раньше.

Известно, что разного рода социальные потрясения непременно влияют на развитие искусства. Как, на ваш взгляд, изменился украинский кинематограф после Революции Достоинства и начала войны?

— Кинематограф изменился. Я бы еще сказала, что он возродился. Но последние результаты питчинга и то вероломство, которое проявляет сегодняшняя власть к кинематографу, является признаком того, что, возможно, еще 2-3 года кино по инерции какое-то будет получаться. То, которое было уже запланировано. Однако дальше кинематограф остановится. У меня большой страх по этому поводу. И в этом году на питчинге у меня было несколько таких проектов, где я подавалась как актриса. Был там международный проект с Томом Хэнксом, но когда международные проекты с Томом Хэнксом неинтересны для Украины, то это для наших зарубежных партнеров нехороший сигнал. Просто рынок тогда разворачивается и идет не в Украину. Он идет снимать в Болгарии, Румынии, в Польше. А в Украину они больше не зайдут, когда партнеры такие нестабильные. Нехорошие тенденции сейчас у нас в кино.

А почему так сложилось? Почему у власти такое отношение к кинематографу?

— Мне кажется, что современная власть под кинематографом понимает только зарабатывание денег и развлечение. А на мой взгляд, кино — это нечто совсем другое. И те комедии, которые собирают полные залы, они и так заработают. Им не нужно давать государственную поддержку. Это коммерческие проекты. Люди всегда больше идут на комедии, чем на драмы и трагедии. Нам нужно поддерживать наших молодых и талантливых кинематографистов. Тех, которые снимают фестивальное кино, которые снимают артхаус. Наконец кино для мышления. Потому что эти выборы показали, что люди не хотят думать. Кино для меня — это не развлечение. Потому что иногда мне говорят "Ах, такое тяжелое кино". А я говорю, что другого я не смотрю. На самом деле, когда я вижу, что передо мной легкомысленная комедия, то я сразу её выключаю.

Что нужно сделать, чтобы серьезное кино выпускалось?

— Пока такое кино еще снимается. Пока есть такие проекты. Только здесь нужна поддержка государства. Это должна быть государственная политика. Это культура, это развитие. Или мы поднимаем зрителя на какой-то уровень, или опускаемся до его развлечения. И это именно задача государственной политики страны. Потому что если такое кино не будет финансировать государство, то этого никто не будет делать. У нас нет такого количества богатых людей, которые дают деньги на кино, у нас в Украине нет таких меценатов. Они есть в других странах, но не у нас. Поэтому это только государственная политика должна быть. Должно быть развитие разумного гражданина. Возможно, сейчас выгодно иметь неразумного... Превратить нас в стадо. Ну, тогда они прекрасно выполняют свою задачу.

Как кинематограф должен реагировать на актуальные проблемы и вызовы?

— Если мы говорим об украинском кино, то оно у нас реагирует на все эти вызовы. Оно как раз очень социальное. Возможно, такой вот легкомысленный зритель заявляет, что там ему мало радости и комедии. Документалистика у нас очень сильная. У нас война показана с разных сторон, с разными глазами. Я же скажу, что может по инерции год-два будут выпускать интересные проекты. А дальше, я боюсь, что при отсутствии финансирования такого не будет. Потому что это не театр. Это в театре мы можем взять костюмы из прошлых спектаклей, с подборчика, где-то там ужаться и как-то сделать этот спектакль. А кино — это производство. Если актеры могут бесплатно сняться, то режиссер не сможет бесплатно работать. Ту же технику, электроэнергию, монтаж нам никто бесплатно не сделает. Это производство, это своего рода фабрика. А фабрики без денег не работают.

До войны было такое время, когда многие украинские актеры были погружены в российский кинематограф. Какие впечатления у вас остались с того периода? Как вы относитесь к позиции некоторых артистов, которые заявляют, что "искусство вне политики" и продолжают гастролировать, сниматься в России?

— Начну с последнего. Я не из тех актеров, которые "вне политики". Поэтому меня мало сейчас можно увидеть на экранах. В Киеве все равно 80% того, что сейчас снимается, — это проекты для России. Несмотря на шестой год войны, несмотря на запреты. Их обходят, объезжают, списки какие-то постоянно корректируют. Для меня артист не может быть оторванным от ситуации, сложившейся вокруг. Поэтому для меня к этому совершенно однозначное отношение. Но, собственно, это выбор каждого человека. Мы же так же не можем запретить сегодня всем въезжать или нашим артистами выезжать. Но, к сожалению, у нас мало таких людей, которые принципиально держат свои позиции.

У меня были очень разные впечатления. Потому что у меня были самые прекрасные работы с Галиной Польских и Михаилом Жигаловым в проекте "Леди бомб". То же самое с Ирой Лачиной. Хотя мы в кадре были врагами. Иван Волков. Ну это сознательный человек из театральной семьи. Я знаю, кто из этих людей поддерживал Путина, а кто не поддерживал. Конечно, те, которые поддерживали аннексию и Путина, они перестали быть в кругу моего общения. Ну, а то, что были еще такие псевдозвезды в моем окружении — я их так же не выбирала. Они мне достались, как говорится, "по разнярядке". Поэтому очень такие разные впечатления.