Сергей Жадан: Украинский язык объединяет 70% граждан, остальное – нюансы

Принятый Верховной Радой Украины закон об обеспечении функционирования украинского языка вызвал горячую общественную дискуссию. Прежде всего недовольство, ссылаясь на непроверенную и недостоверную информацию, выражают жители восточных и южных областей – регионов, которые еще 50-60 лет назад были преимущественно украиноязычными. В последние годы украинское государство более ответственно относится к обеспечению собственной информационной безопасности. Оживляются культурные обмены внутри Украины. Общественности становится известен украинский Донбасс.

Какую роль играет язык в формировании национальной идентичности? Какую угрозу несут разного рода мифы и стереотипы? О языке, самоидентичности, национальной безопасности и квотах на телевидении в интервью Depo.Харьков рассказал известный украинский литератор Сергей Жадан.

Недавно в свет вышла антология "Породы", куда вошли произведения украинских писателей Донбасса. Вы, в частности, занимались отбором текстов. По вашему мнению, в чем заключается актуальность этого издания?

- Во-первых, оно показывает, насколько интересной и разнообразной является культурная карта Донбасса. Показывает, насколько интересные авторы там работали и работают. Во-вторых, оно в значительной степени отрицает немало общественных культурных мифов и стереотипов. В частности про такую культурную изолированность или культурную непроработанность Востока Украины, о его оторванности от общего украинского культурного контекста. В принципе, она сегодня актуальна такой же мере, в какой она была актуальна 5, 10 или 15 лет назад. Предполагаю, что к великому сожалению, актуальность этой книги будет еще некоторое время сохраняться.

В чем, на ваш взгляд, кроется самое большое зло этих стереотипов и мифов? Речь идет не только о Донбассе, но и других регионах страны.

- Они раскалывают страну, они разъединяют, они не дают возможности далее ощутить себя единой страной, единым обществом. Да и, собственно, в полной мере ощутить нашу страну, наше государство и попытаться вместе как-то работать над ее развитием.

Что, на ваш взгляд, может сейчас объединить страну? Или хотя бы немного решить внутренние противоречия?

- Мне кажется, это осознание опасностей, которые перед нами предстают. И понимание того, что преодоление этих опасностей не можно перевести, скажем, на ту или иную часть общества. Что это вещи, которые требуют и взаимодействия, и некоего объединения. Я понимаю, что это все звучит абстрактно. Понимаю, что сегодня многих оскорбляет само слово "объединение" и "взаимопонимание". Но так или иначе, если говорить рационально, если говорить про всю Украину, то если мы хотим действительно как-то двигаться дальше, сохранить целостность страны, сохранить ее границы, то нам следует понимать, что мы это можем сделать только вместе.

Недавно был принят новый закон, который закрепляет статус украинского языка. Как вы думаете, какой должна быть языковая политика государства?

- Она должна быть конструктивной. Украинский язык должен приобретать сторонников, должен расширять сферу своего функционирования и своего влияния. Он должен привлекать, мне так кажется.

То есть, если язык пугает, если язык отталкивает, если язык настораживает – то, очевидно, что-то не очень правильно в языковой политике и отношении общества к языку. Язык должен объединять... Насколько я знаю, на радио проводились какие-то опросы, согласно которым язык и принадлежит к числу тех категорий, которые объединяют. Его, кажется, поддерживают около 70% опрошенных. На самом деле, это та вещь, которая объединяет. И это нормально. То есть, я не думаю, что есть так много людей, которые выступают против того, чтобы украинский язык был государственным. Я думаю, что в Украине найдется немного таких граждан. А дальше уже начинаются нюансы. С нюансами надо работать.

Какие нюансы?

Кто - то считает, что вопрос языка является не столь важным и первоочередным. А кто-то, например, считает, что украинский язык может быть единственным государственным. И так далее... Мне кажется, что не обсуждается только тот момент, что украинский язык, так или иначе, должен быть государственным. Собственно, это прописано в Конституции Украины. Я думаю, что достаточно просто придерживаться Конституции страны и не нарушать ее. Собственно, это могло бы быть какой-то основой, которой можно придерживаться, чтобы двигаться дальше.

А как вы относитесь к языковым квотам на телевидении и радио?

- Очень положительно отношусь. С самого начала положительно отношусь. Ведь ситуация, которая была по состоянию на 2014 год, была откровенно искаженной и несправедливой, когда украинский язык в пределах страны, в информационном пространстве занимал просто вопиюще незначительный процент. Это неправильно. Более того, это просто угрожающе. Если мы говорим о национальной безопасности, мы должны понимать, что информационная составляющая безопасности также чрезвычайно важна. Поэтому тот, кто пытается говорить о квотировании как о разновидности цензуры – ну, мне кажется, что он просто занимается подменой понятий. Я - за квотирование. Мне кажется, что это очень важная вещь, если мы действительно хотим нормализовать свое информационное и культурное пространство. И, в принципе, быть защищенной страной.

Какую роль играет русский язык в вопросах национальной безопасности и самоидентичности?

- Мне кажется, что важность языка в этом плане трудно переоценить. Бесспорно, язык является чрезвычайно важным маркером. Знаете, у нас на Востоке Украины ужасно интересно проследить, как меняется отношение многих жителей востока к языку. Причем оно не предусматривает быстрого и немедленного перехода на украинский. Но меняется именно отношение, именно позиционирование себя и украинского языка. Очень много жителей востока действительно начали принимать язык не как нечто чужеродное, не как что-то экзотическое, что-то принесенное извне, а как нечто свое, то, что непосредственно связано с их идентичностью.

Заметили ли вы, что на востоке Украины последние годы становится больше украиноязычных?

- Не могу сказать, что их становится больше в геометрической прогрессии. Хотя я вижу, как меняется отношение к языку. Скажем, сейчас в любом заведении, в любом кафе, в любом магазине и даже на улице стоит обратиться на украинском языке – и очень часто я в ответ слышу украинский. Это действительно так.

И это невозможно сравнить с Харьковом девяностых годов и даже Харьковом нулевых. То есть есть билингвальность. И часто украинская составляющая этой билингвальности соблюдается чисто инерционно. То есть русскоязычный человек не решается перейти на украинский. И не потому, что он его не знает, не потому, что он к нему негативно относится, а потому, что у него  есть определенный психологический барьер. Кому-то трудно через него переступить. Это определенный шаг, это так или иначе, позиция. Это является важным идентификатором. Когда ты говоришь на украинском, то сразу становится понятно, что у тебя проукраинская позиция. Понятно, что у тебя определенные политические взгляды. И многих это сдерживает. Кто-то не хочет чрезмерной демонстративности, кто-то к ней не привык, кто-то требует какой-то поддержки. У людей разные причины. По большому счету, мне кажется, что гораздо честнее и справедливее, если ты все-таки связываешь себя с украинским языком, взять и сделать этот шаг. Тогда всем было бы намного проще.