Сергей Жадан: Савченко необходимо менять на российских спецназовцев Александрова и Ерофеева

В Харькове начался бессрочный пикет консульства России в поддержку похищенного офицера Надежды Савченко, которая 3 марта объявила сухую голодовку.

Сухое голодание всегда продолжается очень недолго. Последствием этого становится то, что человек в считанные дни либо гибнет, либо теряет здоровье, однако получает то, за что борется. Понимая тяжесть положения украинской летчицы в российском СИЗО харьковчане, в том числе известный в Европе писатель Сергей Жадан, присоединились к всеукраинской акции "Свободу Савченко!".

Записать интервью с Жаданом мы смогли вечером 7 марта у консульства России в Харькове, где началась акция в поддержку Савченко.

- Как Вы считаете, почему необходимо проводить такие пикеты?

- Для того, чтобы напомнить всем, что есть большая проблема, что мы сегодня должны максимально мобилизоваться. Мы сейчас об этом говорим, что еще несколько дней, и мы можем просто потерять Надежду. Для нас это будет большая потеря.

- Могут ли такие акции помочь Савченко?

- Могут, если в каждом городе мира будут собираться люди у российских консульств, российских посольств или у представителей Российской Федерации. Вполне возможно! Если мир напомнит России, объяснит России, что это не просто какие-то украинско-российские разборки, а проблема человеческого достоинства и человеческих прав, вполне возможно, что это как-то и повлияет.

- Почему Вы считаете, что на России, где руководство страны с безразличием относится к общественной мысли, прислушаются к мнению гражданского общества в Украине?

- Если не пробовать говорить, то, соответственно, никто тебя не услышит. Можно попробовать. Даже если это не даст никакого результата, ты по крайней мере попробуешь. На самом деле, понятно, как относятся украинцы, граждане страны, в отношении которой осуществляется агрессия, к России. Но вспомните, неделю назад в Москве был большой антивоенный митинг, где вышли несколько десятков тысяч человек с украинскими флагами, поэтому говорить, что там совсем никто не прислушивается, это тоже неправда. Надо хвататься за тех людей, которые слышат, которые сохраняют какую-то адекватность, которые готовы отстаивать свои принципы и убеждения.

- Как Вы считаете, мировая общественность может повлиять на эту ситуацию?

- Если бы шла речь о каких-то нормальных мировых отношениях между странами, очевидно, это должно было бы повлиять. Но в случае с Кремлем и нынешней российской властью вообще очень трудно что-то прогнозировать и трудно как-то рассчитывать на адекватный ответ, адекватную реакцию. Посмотрим. Мне кажется, что в любом случае нужно что-то делать.

- Как по-вашему, сухим голоданием Савченко поставила руководителей Кремля в патовую ситуацию?

- Так и есть. На самом деле есть долгая история того, как украинские политические заключенные то в советской системе, то уже в российской системе делают вызов этой самой системе за счет собственного здоровья, за счет собственной жизни, за счет собственной судьбы. Это очень серьезный, очень решительный и очень отчаянный шаг.

- В Европе о ситуации Надежды Савченко знают?

- Я думаю, знают. Бесспорно, те, кому надо, знают. Но в этой ситуации влиять на Россию очень трудно.

- Вы в Европе даете интервью, спрашивают ли о Савченко?

- Чтобы о Савченко кто-то где-то спрашивал, честно говоря, нет.

- Мягко говоря, не топ-тема?

- Да. К большому сожалению. Нужно говорить, напоминать. Каждый из нас может делать свое маленькое дело. Я, скажем так, как частный человек, как писатель, при возможности вспоминаю наших военнопленных. И прежде всего Надежду. Но не только ее. Я вспоминаю пленных политических заключенных из Украины - Сенцова, Кольченко, ребят из Крыма, которые фактически находятся в заточении соседнего государства. Нужно говорить, напоминать, иначе есть высокая вероятность того, что о них забудут. Человеческое пространство, наше информационное пространство устроено таким образом, что вещи очень быстро забываются. О таких вещах очень важно и нужно все время напоминать. А человеческая жизнь – это, по-моему, вообще самое важное, что может быть.

- Нужно ли немедленно менять Савченко на российский военных Ерофеева и Александрова?

- Я не эксперт и не специалист. Но, как по мне, однозначно, да. Бесспорно! Жизнь человека гораздо важнее любых раскладов, любых судебных процессов и так далее. Жизнь живого человека, если есть возможность сохранить эту жизнь, нужно этой возможностью воспользоваться. В моем понимании, эта акция (пикетирование российского консульства в Харькове – ред.) делается для того, чтобы напомнить всем, и нашей власти, и власти страны-агрессора, и мировому сообществу, что человеческая жизнь – это самое важное, что может быть. Это и есть некая первооснова, от которой все остальное отталкивается.

- Что бы вы сказали Надежде Савченко, если бы ее увидели?

- Я бы хотел сказать ей, чтобы она помнила, что ее ждут, о ней думают, что многие хотят, чтобы она вернулась. Чтобы и она об этом думала. Чтобы она думала не только о том, как придерживаться своей позиции, но и о тех людях, которые очень хотят ее здесь увидеть живой.

Я не хочу впадать в некий популизм, призывать ее прекратить голодовку или не прекращать голодовку. Я понимаю, что для нее это не поза, для нее это не какой-то жест. Для нее это принципиальная позиция, которая свидетельствует о ее убеждении, и какой-то голос со стороны на эту позицию вряд ли повлияет. Очевидно, она серьезно думала, прежде чем все это начать. Но все-таки очень бы хотелось, чтобы она вспомнила о том, что здесь есть большое количество людей, которые ее ждут. Ждут живой, здоровой, потому что она здесь нужна. Она нужна здесь, а не в российской тюрьме.

- Завтра придете на пикет?

- Я завтра в Киеве буду. Разве что в Киеве приду, если там есть такая акция.