Воспоминания бойца, который выжил под Иловайском: Мы поехали, и начался "тир"

Год назад Украина получила ужасный удар: во время празднования Дня Независимости под Іловайском российские военные устроили котел. В ловушку попали тысячи наших военнослужащих и добровольцев. Россияне пообещали сохранить жизнь украинским воинам и предоставить им коридор для выхода. "Коридор" превратился в смертельный тир.

43-летний старший сержант, командир противотанкового взвода первой сводной штурмовой роты 93-й ОМБР Илья Войченко рассказывает о прошлогодних событиях неохотно. Каждая фраза проникнута горечью и невыразимой болью.

- Впечатления... впечатления могут быть от цирка. От такого впечатлений быть не может. Я не знаю, как это назвать. В голове засело и все. Только знаю, что время останавливается, когда осколки пролетают мимо тебя... Если мы оттуда вышли живыми - слава Богу. Те же, кто виноват... когда-нибудь все предстанем перед одним судом, - говорит Илья.

"Выходили как могли - и тянули за собой поломанную технику"

Симптомов приближающейся трагедии было достаточно. Украинские пограничники 22 августа сообщали, что со стороны России зашли войска, рассказывает Илья.

- Первый обстрел "Градами" наших позиций в Иловайске также был со стороны России, из Ростовской области, - говорит Войченко.

После того, как украинские военные, которые накануне после недельных боев частично взяли Иловайск, оказались в ловушке, представители вооруженных сил РФ предложили руководству ВСУ сложить оружие, отдать технику и выйти из окружения. Этот вариант, как и следующий, который заключался в том, чтобы колонны наших военных передвигались вдоль украинско-российской границы, отвергли. Наконец руководство сектора Б таки достигло согласия с россиянами о выходе бойцов с техникой и оружием. Но на переговоры потратили два дня.

- Вечером 28 августа нам сказали, что будут отводить людей. Колонна была готова - я проверял свое подразделение около часа ночи. Должны были начать выходить 29 августа в 5 утра, на рассвете, но отправились в 9:30. Нам сказали не стрелять, оружие вверх, но без чехлов - их не было. Автоматы на предохранителях, патроны в патронниках. Выходили на чем могли - и тянули за собой технику, которая была поломана и нафиг никому не нужна. Все противотанковые гранатометы лежали в кузове - разобранные, в походном состоянии. Я был в самом начале колонны, которая проходила через Красносельское. Мы шли вместе с батальоном "Донбасс", с которым работали в Иловайске, - шикарные мужики! - неторопливо рассказывает Илья.

"Россияне, которые взяли нас в плен, сказали, что двое суток ждали"

Уже непосредственно в Красносельском командир Войченко сообщил, что россияне дали бойцам ВСУ "зеленый коридор".

- Мы поехали... и начался "тир". Мы все надеялись, что просто выходим - неспокойно, на нервах, но выходим. А начался конкретный обстрел. Против нас работали гранатометы, применили стрелковое оружие, ребята, которые за нами шли, видели, что и пушки были... Мы увидели взрывы - и начали отстреливаться. Как по мне, "тир" длился очень долго, потому что мы останавливались, подбирали раненых за селом... Из сводной роты под Іловайском осталось шестеро, в моем взводе погиб один человек. Но там много людей просто положили... Очень много неизвестных - где они, что с ними... (По официальной информации, под Іловайском погибли 366 украинских воинов, 158 пропали без вести. Председатель временной следственной комиссии по расследованию Іловайской трагедии Андрей Сенченко сообщил, что, вероятно, количество погибших достигает 1 тысячи, - прим. авт.).

Войченко говорит, что тоже пытался отстреливаться, хоть и одновременно управлял машиной.

- Понимаете, в таком положении трудно прицельно стрелять, а ребята рядом со мной работали... Но все это было бесполезно - противник заранее окопался. Когда русские взяли нас в плен, а мы попали к военным из Псковской воздушно-десантной дивизии, они сказали, что двое суток уже нас ждут. Вероятно, никто украинских бойцов живыми из Иловайска выпускать и не планировал. В плену россияне сказали, что нас, военнопленных, по Женевской конвенции обменяют, но в итоге мы попали к кадыровцам.

- Они были очень жестоки с вами?

- Нет, нам как-то повезло. В общем угрожали, ребята получили немного тумаков, но другим пленным было хуже. Нас обвиняли в расстреле мирных жителей. Батальоны "Донбасс", "Днепр", "Шахтер" называли "карателями". Нас потом загрузили в один КАМАЗ, добровольцев - в другой, и что было с ними дальше - не знаю. Правда, потом встречал ребят из "Донбасса", которые тоже были в плену, - слава Богу, они живы.

Мысли о "братском русском народе" закончились задолго до Иловайского котла, признается Войченко.

- До того момента, когда у нас тупо отжали Крым, я был полностью за Россию. Потому что мне проще разговаривать с братьями-славянами, чем с афроамериканцами. Но оказалось все наоборот, - горько улыбается военный.

Через двое суток после того, как Илья с ребятами попал в плен, их обменяли. Этим занимался человек, который скрывал лицо под балаклавой, якобы журналист, но кто именно, Войченко не догадывается.

Большинство военных, которые были в Иловайске, до сих пор не имеют статуса участника боевых действий

- За этот год я слышал много версий, почему именно произошла эта трагедия: и что будто эта операция решалась в кабинете вице-губернатора Днепропетровщины Геннадия Корбана... И что вроде бы хотели убрать добровольческие батальоны, которые могли оказать сопротивление в будущем... Идет война, и этот бой мы проиграли. Благодаря ему мы научились никому не верить, кроме побратимов, и воевать. А вопросов у меня к генералам нет, тем более что за год они по-тихому дело замяли. У нас сейчас проблем - куча. Нужно под Донецком и Луганском разобраться. А уж потом будем вопросы задавать: почему да как...

Сегодня Илья вспоминает погибших собратьев и пытается получить статус и удостоверение "участника боевых действий".

- И не только я, это касается 90% состава сводной роты 93-й бригады, которая была в Иловайске. Мы с ребятами пришли из Иловайска, месяц отдохнули, собрались и направились в Донецкий аэропорт. Уже три месяца прошло после дембеля - статуса до сих пор нет. Поймите, я на фронт не за деньги шел, я - доброволец. Ордена и медали дали только офицерам или посмертно. А другим, кто принимал активное участие, даже "спасибо" не сказали, - сухо произносит старший сержант Войченко.

"У нас не планируют операцию от начала до конца и не несут ответственность"

Год подряд трудно не увидеть главные просчеты военного руководства во время Іловайской операции, считает заместитель командира танковой роты 93-й бригады Иван Начовный.

- Как показывает тактика этой войны, у нас никто не пытается планировать операцию от начала до конца и нести ответственность за те события, которые приводят к тем или иным последствиям. Была поставлена задача - взять Иловайск. Его практически взяли, закрепили свои позиции. Украинские военные отжимали боевиков от границ, максимально стягивая кольцо, чтобы окружить их и в конце концов перекрыть кислород сепаратистским группировкам. Ожидая нападения с одной стороны, не предполагали удара с тыла. Но говорить "не ожидали" - неправильно, - подчеркивает офицер.

Накануне Иловайского котла уже было понятно, что украинских военных ждет полное окружение.

- Слишком далеко наши силы вытянулись, слишком разрознены были позиции. Между блокпостами было по несколько десятков километров, и там могло просочиться все, что угодно. Конечно, сначала никто не ожидал, что из-за границы соседнего государства на нас двинется российская армия. Но такое может говорить командир взвода, командир роты, который не видит всей ситуации целиком, а не представитель управления Генерального штаба, - подчеркнул Начовный.

К тому же за неделю до Иловайской трагедии свидетели сначала в России, потом уже на оккупированных украинских землях регулярно сообщали о том, что движутся огромные колонны российской техники.

- Когда российские войска уже находились на нашей территории, нужно было их отстреливать, применить авиацию, необходимо было сделать все возможное. Почему этого не происходило - вопрос к нашему командованию. В таких ситуациях виноват самый главный начальник, - говорит танкист.

Больше всего украинских военных поразило, что техника, в которой нуждались на фронте, стала украшением парада в Киеве.

- Для нас тоже было загадкой, почему в то время, когда на фронте три танка - один ездит, другой стреляет, третий просто стоит, - в Киеве проводят парад с участием военной техники. Если бы наших ребят с техникой ввели в район Иловайска, и еще направили туда авиацию, то российская сторона задумалась бы. А так получилось, что разрозненные позиции и запутанность тех событий позволили оттеснить наши подразделения, окружить и разбить. Плюс эта непонятная ситуация с договоренным коридором.

- У военных имеются вопросы к представителям Генштаба?

- К генералу Руслану Хомчаку всегда были вопросы, хотя он вообще неплохой офицер. Но он, как все командующие высшего состава, очень много говорит и мало делает. У нас основная проблема заключается в том, что люди не умеют планировать операции, люди привыкли жить на бумажках, никто в реальной жизни ничего не научился делать. Наши генералы - это не боевые должности, а тыловые, которые занимаются собственным обеспечением. Да, вопросы остаются: кто виноват и кого наказывать. Но самая большая проблема со времен Майдана: почему до сих пор никто не понес ответственность за поступки, которые совершал. Потому что гораздо легче, когда существует справедливость.

Больше новостей о Харькове читайте на Depo.Харьков