Революция на граните: Как студенты изменили историю государства 30 лет назад

Акция протеста, которая впоследствии стала известна как Революция на граните, началась 2 октября и продолжалась до 17 октября 1991 года. Молодежь, которая после начала Перестройки смогла почувствовать "дух свободы", стремилась к дальнейшей демократизации общества. Молодые люди не только следили за всеми процессами, которые происходили тогда в политической жизни, но и пытались напрямую влиять на них. В 1990 году состоялись выборы в Верховную Раду тогдашней УССР. Тогда парламентское большинство получили коммунисты, в то время как демократам досталось лишь 126 мандатов. Такое распределение сил вызвало недовольство у активных студентов, ведь для существенных изменений в обществе необходимо было именно демократическое большинство.

Идея начать голодовку возникла в рядах киевского Украинского студенческого сообщества. Своих сверстников поддержала молодежь из Студенческого Братства Львовщины. Хорошие отношения между двумя организациями и высокий уровень подготовки обеспечили успех этой акции. Студенты легко согласовали дату, цель и форму протеста, а также объявили главные его требования: не допустить подписания нового союзного договора, объявить перевыборы Верховной Рады УССР, вернуть на территорию страны украинских солдат и обеспечить прохождение службы исключительно в пределах Украины, провести национализацию имущества Компартии Украины. Также они хотели отставки председателя Совета Министров УССР Виталия Масола.

Палаточный городок протестующие развернули на столичном Майдане Независимости, который тогда еще назывался Площадью Октябрьской революции. В акции приняли участие несколько сотен студентов, 137 из них объявили голодовку. Сроки у каждого были свои. Кто-то голодал только день, кто-то — все двенадцать. К акции также присоединились преподаватели вузов, общественные активисты и диссиденты.

Борьба против страха

Когда началась Революция на граните, главный редактор газеты "Победа" Виктор Рог был еще 20-летним студентом. Учился на историческом факультете Сумского педагогического института, был привлечен к общественной жизни своего вуза. Еще в 1989 году он принял участие в создании Союза независимой украинской молодежи "Сумщина", принимал участие в акциях, общался со студенческими организациями из других городов. Понятно, что когда киевские студенты объявили голодовку, он не смог оставаться в стороне. Поэтому Рог вместе с несколькими другими студентами отправился в Киев. Это было холодное утро 5 или 6 октября. Метро еще не работало, до Майдана пришлось добираться пешком. К тому моменту на площади уже собралось около трехсот человек. Митингующие еще спали, лишь охранники ходили между палатками.

Сумчане сразу надели повязки "Я голодаю" и присоединились к сверстникам. Так начались их революционные будни. Рог вспоминает, что одним лишь голоданием их роль не ограничивалась. Они ходили на акции, поднимали студентов из других вузов, общались с жителями города. Киевляне на участников революции реагировали положительно. Голодающих студентов пытались всячески поддерживать, им дарили цветы, устраивали концерты, митинги, молебны. Правда, были и такие, которые рекомендовали "деткам" хорошо подумать на своем решением.

Кроме студентов и преподавателей вузов на площади можно было увидеть украинских политзаключенных. Это были люди, которые в свое время прошли тюрьмы и лагеря, и они прекрасно понимали, что такое голодание. Политзаключенные не только поддержали молодежь, но и присоединились к акции. Рог вспоминает участницу украинского оппозиционного движения Оксану Мешко. Именно она возглавляла Украинский Хельсинский союз во время массовых арестов КГБ в 1970-х. Когда началась Революция на граните, Мешко было уже 80 лет, но она голодала вместе с другими. Женщина всячески поддерживала студентов.

"Одно из самых ярких воспоминаний — это, конечно, встреча с политзаключенными, — говорит Рог. — Которые прошли лагеря, тюрьмы, ссылки. Оксана Мешко, Василий Овсиенко и другие. Я лично тогда почувствовал, что не с нас это началось, и не нами это закончится. Что это долгий период борьбы, большие жертвы. На то время кто-то, может, и считал, что мы герои, потому как выступили два или несколько дней. Но, глядя на них, я понимал, что они десятилетиями сидели без надежды, какой-либо уверенности в своей победе. Потому что они имели человеческое достоинство и национальное сознание. Они нас вдохновляли. Это для меня было очень важно".

Однако без неприятностей не обходилось. По словам Рога, участникам голодовки могли подсыпать яд в воду, а потом запретить ее пить. Или заявить о заминировании площади и требовать всех убираться. Вместе с тем, никто не пытался разогнать палаточный городок. Не было такого, чтобы митигующих дубинками гнали с площади. По словам Рога, тогда милиционеры сами не знали, что их ожидает завтра. К тому же, киевская власть была настроена вполне демократично.

Митингующих каждый день возили в больницу, чтобы проверить их физическое состояние, а также убедиться, не является ли хотя бы один из них симулянтом. Впрочем, с каждым днем количество голодающих увеличивалось. Но, кроме голода, студенты еще страдали от холодной погоды. Приходилось спать по 4-5 часов в сутки, чтобы сильно не мерзнуть — ни удобных карематов, ни теплых спальников тогда еще не было.

Голодал Рог до 14 октября. Однажды он просто потерял сознание, а очнулся уже в другой палатке. Около студента возились врачи. "А потом такая интересная ситуация, — вспоминал он. — Прибежал какой-то шаман, врачей растолкал и начал делать какие-то манипуляции, к потусторонним силам обращаться, чтобы меня привести в себя".

Рога вместе с друзьями попросили вернуться в свой город и поддержать революцию уже в Сумах. Потому что свободных мест для всех участников акции протеста уже не оставалось. Но по возвращению домой посыпались телефонные звонки об исключении из института. К счастью, студентов поддержал декан вуза. Стал на их сторону и профком.

"Когда я ехал из Сум в Киев, это были одни Сумы — русифицированные, равнодушные. Неактивные. А когда вернулся из Киева, то они были совсем другими, — рассказал Рог. — Когда вышли студенты на забастовку, я понял, какая у нас большая перспектива, какая у нас большая сила веры в победу. Тогда я понял, что до независимости остаются считанные минуты на историческом хронометре. Также мы понимали, что революция — это не какой-то этап. Вот пришел, что-то сделал, и можно идти спокойно спать. Это были для нас уроки на всю жизнь. Мы поняли, что это должна быть ежедневная работа, ежедневный труд. что-то изменить можно не одной акцией, а трудом и борьбой многих поколений. Я горжусь тем, что наша борьба принесла плоды. Это была прежде всего борьба против страха. В те времена люди были испуганными и отчаявшимися. Они боялись что-то сделать, и когда одержали победу — это подтолкнуло общество. Это было для меня уроком. Я называю это революцией против страха. Оранжевая революция была против лжи, а революция достоинства была против унижения. Если бы мы не поборолись со страхом, мы бы не поборолись с постоянным унижением. Этот первый шаг был очень и очень важным".

Все надеялись на перемены в будущем

Жители других украинских городов пристально следили за тем, что происходит в Киеве. Замечательной информационной площадкой для них стала радиостанция "Луч", журналисты которой проводили прямые включения с места событий, брали интервью и устраивали обсуждения. Настоятель харьковского Иоанно-Богословского храма ПЦУ о. Виктор Маринчак вспоминает, как через СМИ была объявлена всеукраинская забастовка. Украинцев призвали выйти на улицу и поддержать студентов. Тогда Маринчак преподавал в Харьковском национальном университете тогда еще имени Горького, студенты и преподаватели которого не оставались в стороне от событий.

"Я увидел, что какие-то наши студенты уже выходят туда, — вспоминал Маринчак. — Все-таки, филфак, особенно украинское отделение, в то время был очень активным. Я видел, как шепчутся заместитель декана Юрий Николаевич Безхутрый со своим сыном и еще парочкой студентов. Я понял, что они обсуждают именно этот вопрос. Потому что было видно, что наш факультет выйдет. Хоть в каком-то количестве, но выйдет".

По его словам, харьковский университет в то время был самым демократичным вузом города. Среди студентов, молодых преподавателей и профессоров хватало активных людей. Поэтому неудивительно, что после объявления всеукраинской забастовки было решено провести митинг прямо у входа в университет. Как отметил Маринчак, тогда он понял все толерантное, либеральное отношение руководства факультета к таким порывам. По его словам, университет в те времена был в авангарде демократических процессов.

"Видимо, в таких полузакрытых вузах, как авиационный институт, это было просто исключено, — отмечает Маринчак. — В таких случаях подобные вузы пытались закрыть доступ для посторонних людей, пытались запретить студентам выходить на какие-то мероприятия. У нас этого, все-таки, не было. Собрался этот митинг. Я захожу на занятия. Я видел, что три четверти курса заполнили аудиторию. И я сказал своим студентам: "Там ваши товарищи вышли на демонстрацию. Вы имеете право делать то, что вы хотите. Но я в таких условиях проводить занятия не могу". И все. Я никак не агитировал, никакого героизма ни проявлял. И пошел сам на забастовку. Это было такое живое впечатление. Это был, так сказать, небольшой, но праздник демократии. Было не так тепло, как сегодня. Но было ясное небо, сияло солнце. И у всех сияли глаза. Все надеялись на перемены в будущем".

Никаких лекций в тот день не было. Маринчак присоединился к митингу. В тот день на митинге присутствовали не только студенты и преподаватели вуза, но также общественные и культурные деятели, профессора, активисты. Они выразили свою солидарность с участниками голодовки и поддержали все требования революции.

"Мои аспирантки стояли на митинге, — вспоминает Маринчак. — А рядом — работники парткома университета. И они, зная, чьи это аспирантки, подходят к ним и говорят: "Это ваш руководитель. Куда полезли? Почему он участвует? Разве так можно?". Потом они это мне рассказали. И я понял, что они одобрительно отнеслись. Мне очень приятно, что этот митинг и вообще связанные с этим события сделали такое разделение: на тех, кто за нашу революцию, за прогресс, за продвижение Украины вперед - к демократии, к каким-то иным ценностям, и на тех, кто только притворялся демократом".

В те времена профессура и администрация украинского отделения филфака Каразинского университета также не оставались в стороне от демократических процессов. Они поддерживали и движение к независимости. Как отмечает Маринчак, 1990-й год в этом плане был решающим. Была принята декларация о суверенитете 16 июля 1990 года. И хотя власть на местах противостояла этим изменениям, демократические изменения уже было не остановить.

"Я понял тогда, что наш партком уже чувствовал шаткость своего положения, — рассказал Маринчак. — И никаких оргвыводов в отношении моего поведения не было сделано. Таким образом, для меня это все обошлось очень легко. Но скажу, что ни тогда, ни сейчас я не чувствую себя участником той революции. Я ее поддержал, но не более. И действительно, те студенты, те преподаватели, которые вышли на забастовку, которые вышли на митинг, не являются ее участниками. Надо четко осознавать свое положение. Но все-таки мы хотели выразить поддержку, могли это сделать и сделали, это - главное, что с этим связано. Насколько я помню, эта забастовка была объявлена в критический момент развития революции на граните. Когда они уже проголодали несколько суток и уже кого-то забрала "скорая помощь". Появлялись новые, так сказать, кандидаты на голодание. Это было испытанием. Испытанием их здоровья, их воли. Очень серьезное. Насколько я помню, сразу после этой забастовки Верховная Рада приняла какое-то решение".

Революция на граните продолжалась 16 дней и подошла к своему логическому завершению уже 17 октября. Все закончилось подписанием постановления Верховной Рады УССР, которая гарантировала выполнение требований участников революции. Это была первая ненасильственная акция протеста в тогдашней УССР, которая оказалась успешной. Участники революции показали, что не только хотят перемен в своей стране, но и выразили решимость стать их движителями. Эти события сыграли важную роль в демократизации общества и стали очередным шагом к получению украинской независимости.