Разруха и тотальная несвобода: Как Крым расплачивается за многолетнюю российскую пропаганду

Среди крымчан оставались люди, которые бы хотели видеть Крым украинским. Они поддерживали Евромайдан, выходили на акции за единую Украину, пытались убеждать своих друзей не верить "русскому миру". Но в какой-то момент они поняли, что дальше жить в Крыму не смогут. И покинули свои дома.

В Крым приехали люди, которые ведут себя, как свиньи

Анастасия Бондаренко родилась в Харькове, но имела крымскую регистрацию. Время от времени "курсировала" между Крымом и Харьковом. Когда началась Революция достоинства, стало понятно, что жизнь изменится необратимо. Ведь она знала, какие настроения были в Крыму и к чему, собственно, все и шло. Поэтому в конце февраля женщина в последний раз приехала на полуостров, забрала свои вещи и уже 2 марта 2014 года навсегда покинула Симферополь.

Выехать из города оказалось не так просто – транспортное сообщение было перегружено, не было даже понятно, приедет ли вообще поезд. А в то время обстановка в Крыму ежедневно становилась все более напряженной. Это чувствовалось и на улицах, и в общественном транспорте. Проукраински настроенным крымчанам приходилось "фильтровать" все, что они говорят. И, что не менее важно, кому.

Анастасия прекрасно понимала, что с некоторыми друзьями и коллегами придется обходить "острые" темы. Ведь сама Бондаренко в декабре несколько раз была на Майдане. Женщина понимала, что если она поднимет эту тему с не теми людьми, то получит большие неприятности. Потому что сторонников Майдана среди крымчан было мало.

"Таких людей в моем окружении было не очень много, – рассказала Бондаренко. – Их не поддерживали. И были настроены достаточно агрессивно. Были разговоры о "майданутых", про чай, который чем-то накачивали, а потом раздавали на Майдане. Они говорили: "Там все проплачено, и вас там всех обманули". После первого Майдана это немного смешно воспринималось. Но эта обстановка – неприятная, некомфортная, напряженная. Я думаю, примерно это чувствовали все, кто был за Майдан. Какие-то вещи лучше не высказывать, ведь большинство не поддерживало идеи Майдана. Например, я со своим братом пыталась не обсуждать определенные вещи".

Что сейчас рассказывают о ситуации в Крыму? Как отметила Бондаренко, тенденция идет к ухудшению. Первые пару лет пророссийские крымчане были в состоянии эйфории, ведь российская пропаганда делала свое дело еще с начала украинской независимости. "Можно сказать, что Россия своей пропагандой, своими идеями, своим "русским миром" и "русской идеей" нафаршировала весь Крым, – отметила Бондаренко. – Мы это сильно почувствовали. А потом стало понятно, зачем это нужно. Поскольку это легло на почву многолетней пропаганды, люди были в приподнятом настроении. Они думали, что сейчас все будет хорошо, что придет Россия, что у нас будет благополучие. Я сама жила в Партените, там были два военных санатория. Это основной источник доходов для поселка. Люди думали, что приедут российские военные, наши санатории будут процветать, что поднимется экономика, что все будет хорошо. А получилось ровно наоборот. Народ начал понемногу "тухнуть". Ведь сезоны становились хуже и хуже. Разве что в этом году сказали, что он был хороший. Возможно, это связано с мостом. Но до этого была стойкая тенденция к ухудшению".

Она рассказала, что крымские пляжи сейчас размываются и разбираются. Доходит даже до смешного – с пляжей забирают гальку. Хотя раньше была противоположная ситуация, и перед новым сезоном эту гальку завозили, выравнивали пляжи, все готовили. Сейчас практически отсутствует прибрежная полоса, все развалено. Санатории не работают даже в режиме 2014 года. Также люди очень недовольны качеством продуктов. Когда прибыли российские товары, местные принялись их пробовать. А потом пришли к выводу, что это нельзя есть, что это вообще не еда. Она ужасная, а цены при этом просто бешеные. Поэтому каждый выкручивается, как может. Кто-то покупает продукты у фермеров, а кто-то пытается найти украинские товары.

"Из хорошего – но это, опять таки, слухи от моих родственников – это то, что в Левадии сделали какой-то приличный кардиоцентр. А так, я понимаю, на этом хорошее заканчивается. Все действительно достаточно сложно. Все не так радужно, как они все ожидали. И много понаехало людей из России. Раньше не было такого количества приезжих. И во власти, и в бизнесе в основном были люди или свои, или с материка. Не совсем чужие, понятные. А сейчас рассказывают, что даже во власть приехало очень много людей из разных концов России. Они, конечно, не относятся к Крыму, как к собственному дому. Приехали, попользовалась и уехали. Говорить о том, что как-то бережется природа Крыма, что есть какое-то беспокойство вокруг экологической составляющей нет смысла. У них нет понимания, что такое Крым. И соответственно, нет бережного отношения. И местных, которые были за Россию, это задевает. Понятно, что это все-таки наш дом. Нам хотелось, чтобы там было чище. Потому что приехали люди, которые ведут себя как свиньи".

Если ты не борешься за свои права, тебя никто не трогает

Сергей Мокренюк до того, как покинуть Крым, был одним из четырех координаторов крымского Еврмайдана – вместе с Исмаилом Исмаиловым, Сергеем Ковальским и Андреем Чикуном. 9 марта 2014 года они поняли, что надо организовать акцию. Формально она была посвящена 200-летию со дня рождения Тараса Шевченко, но реально – за единую и соборную Украину. Она должна была состояться в Симферополе. В тот день Андрея Чикуна и его отца задержала крымская милиция и передала их так называемому "Русскому единству". Формально это была политическая партия, но на самом деле – банда печально известного российского террориста Игоря Гиркина, который позже захватил Славянск. По словам Мокренюка, тогда стало понятно, что задержанных никто не отпустит. И что смысла оставаться в Крыму больше нет. Особенно когда он числится как один из организаторов проукраинских акций. Поэтому мужчина взял семью и уехал из полуострова. Уже тогда на въезде на материк стоял блокпост, где дежурили русские из так называемой крымской "самообороной".

Сам Мокренюк вместе с семьей поселился в Киеве. Благодаря поддержке друзей и просто неравнодушных киевлян он легко нашел жилье и новую работу. После переезда из Крыма со старыми друзьями он больше не контактирует.

"Я не поддерживаю отношения, потому что моя фигура слишком токсична для крымчан, – признался он. – Это может быть опасно для них. Ни с кем почти не общаюсь. Но моя работа заставляет меня знать все, что там происходит. Если говорить простыми словами, то в 2014 году абсолютно все в Крыму откатилось лет на десять назад. Может больше. Система права вернулась где-то примерно в 1998 год. Банковская система отмоталась назад примерно на 2000 год. У них даже компьютеров не было, они на бумаге документы делали. Бухгалтерская система существенно отмоталась назад. Все было вынуждено полностью вернуться лет на 10-15. И это было очень некомфортно".

По его словам, сейчас там ситуация более-менее стабилизировалась. Хотя о нормализации говорить не приходится. Люди просто поняли, как нужно жить, чтобы не нарваться лишний раз на неприятности. А правила крайне просты и понятны.

"Если ты не трандишь, если не высказываешь свое мнение, не борешься за свои права, то тебя никто не трогает, – рассказал Мокренюк. – Возможно. А если ты хотя бы что-то пытаешься отстаивать, то ты будешь объектом преследования со стороны системы – как государственной, так и со стороны общественности. Дети обязательно должны быть привлечены к юнармии. Если ты не привлечен, то тебя будут маргинализировать. Там система абсолютного психологического дискомфорта. Это если кратко. Поэтому когда крымчане выезжают, они не фотографируют себя. Они не фотографируют друзей. Фоны фотографируют стаканчик из "Макдональдса" или меню в кафе. И это является символом свободы. В определенном смысле".

Люди с проукраинскими настроениями не знали, чего можно ожидать от оккупанта

Алена Лунова покинула Крым в начале апреля 2014 года. Еще 18 марта, когда Россия приняла решение о присоединении Крыма, ей стало понятно, что жить там она уже не сможет. Лунова занималась правозащитной деятельностью и в начале аннексии вместе со своими коллегами принимала активное участие в симферопольском Евромайдане. Но когда активистов начали забирать, она также осознала, что оставаться там просто опасно. И после того, как уехали почти все ее коллеги, Лунова также собрала вещи и покинула Крым.

"Для того, чтобы чувствовать персональную опасность в тот период времени, не обязательно было получать какие-то угрозы, – вспоминала она. – Просто отсутствие места, где ты можешь чувствовать себя в безопасности. Это создает такую немножко параноидальную ситуацию, когда ты не знаешь, что можешь говорить и кому, какие последствия это может иметь. Поэтому нет, я лично не получала никаких угроз. Но в какой-то момент мы вышли на акцию и прошлись шествием между управлением крымской СБУ и МВД. Тогда уже были активисты, которые исчезли. И мы разыскивали их. Мы провели акцию и повесили их портреты на ограждение главного управления МВД в Крыму. У нас было мало людей, которые выходили на публичные акции. Я вернулась домой, и мне отец сказал, что нужно на определенное время ехать".

Что касается настроений крымчан, то Луновой трудно давать им оценки. Понятна была разве что позиция крымских татар и Меджлиса – не ходить на референдум и все. Что касается людей с проукраинскими настроениями, то они вообще не знали, чего можно ожидать от оккупанта.

"Вот представьте, что на улице вашего города появились люди без опознавательных знаков, – рассказала Лунова. – Но вы понимаете, что это армия иностранного государства. Вы знаете о блокаде воинских частей. Понимаете, что может произойти военное столкновение в любой момент. Поэтому я не могу сказать про общие настроения. Но были те, которые радовались, что будет Россия. Они всегда были пророссийскими. Плюс, было очень много обещаний. И была очень сильная пропаганда еще со времен Майдана. Людей настраивали против него. Например, в общественном транспорте в Симферополе крутили рекламу. В том ролике был видеоряд. Было что-то вроде столкновений на Майдане. И логический ряд был такой: "Если вы поддерживаете Киев, если вы поддерживаете Майдан, то вы хотите, чтобы такое было у нас. Чтобы у нас было, как на Грушевского". В Симферополе была акция "Стоп Майдан". Людей очень накручивали. И это крутилось не только в общественном транспорте, но и на центральной площади".

Когда Виктор Янукович сбежал из страны, "обработка" местного населения на этом не завершилась. Российские пропагандисты начали пугать народ войной. Они заявили, что единственный способ не допустить такой беды – это начать полагаться на "старшего брата". Подобные месседжи можно было услышать и на российских, и на местных каналах. Так люди постоянно подвергались систематической идеологической пропаганде.

"Россия была очень широко в Крыму представлена, – вспоминает Лунова. – Например, у нас почти не было вузов, где ты можешь получить высшее образование на украинском языке. Даже национальные вузы учили на русском. Поэтому становится понятно, почему люди остаются жить в Крыму. Потому что для многих людей, которые не преследуются за этническую, религиозную принадлежность или активную проукраинскую позицию, для них жизнь в Крыму значительным образом не изменилась. Это то, что мне рассказывают мои родственники. Там очень трудно достать украинский контент, происходит блокировка многих источников на украинском языке. Поэтому очень трудно узнать о том, что происходит в Украине. Не в искаженном состоянии, а прямо из источников, которым можно доверять".