Полуостров доноса: Как кремлевская власть изменила жизнь в аннексированном Крыму

О том, как за шесть лет оккупационная власть изменила жизнь на полуострове, рассказал Depo.Харьков представитель Уполномоченного по соблюдению прав жителей АР Крым и г. Севастополь Исмаил Халиков.

Какова сейчас ситуация в аннексированном Крыму? Что за шесть лет изменилось в плане соблюдения прав человека?

– Во-первых, хочу сказать, что ситуация с каждым годом меняется только в худшую сторону. Вообще, Россия и права человека – это антонимы, мы так говорим всегда. Люди из Крыма де-факто находятся в российской действительности. На России говорят: "У нас порядок". Но под словом "порядок" они имеют в виду, что все должны ходить ровно, хвалить власть, и, что касается демократии, прав и свобод – о них речь не может идти ни в коем случае. Ситуация в Крыму плохая во всех сферах жизни. Карательными органами проводится очень сильная работа. И никто не застрахован от того, что в 5 или 6 часов утра к тебе не ввалятся с обыском. Несмотря на то, есть ли у тебя дети дома, или нет, ночь ли, или день. У нас в Крыму даже шутка такая появилась: когда кто-то собирается в гости, то спрашивают, взяли ли с собой паспорта. Ибо это могут расценить как несанкционированное собрание, митинг и тому подобное. Плохо, одним словом.

Как российская оккупационная власть изменила жизнь на полуострове? Как изменились его жители?

– Люди изменились. Во-первых, прошла эйфория. Кто-то называл это "возвращением в родную гавань", кто еще как-то. Приехало много людей с материковой России. Идет процесс замещения населения. Эйфория под названием "переходный период" закончилась. И пришла реальная Россия во всей своей красе. Что это означает? Что бабушкам могут доплачивать деньги за то, что они будут "стучать" на соседа. И очень много таких женщин где-то злоупотребляют. Они думают, что за это им прибавят какую-то пенсию. Они начинают звонить в ту же Федеральную службу безопасности с такими заявлениями: "У моей соседки есть украинский паспорт". Или что-то такое. Сейчас люди сидят, работают, где-то живут своей жизнью. Но все должно быть "правильно", без каких-то отходов в сторону. И половина людей молчит, а другая половина ведет себя так, как удобно новой власти. Но никто не может что-либо сказать. На России нельзя говорить. Тем более, в аннексированном Крыму, куда ввели сколько войск и правоохранительных органов, что люди иногда боятся на улицу выходить.

Насколько далеко заходит ситуация с этими доносами? Насколько разрушительными могут быть их последствия?

– В любом случае информация передана правоохранительным органам. Если это, как говорится, не "городские сумасшедшие", которые звонят постоянно. Они это всегда проверяют. Придет участковый или следователь, будет проверять, расспрашивать о родственниках, о связи на материковой Украине. И кто знает, как люди поведут себя в этой стрессовой ситуации. То же самое касается пересечения границы. Некоторые люди или вообще не выезжают из оккупированного Крыма через админграницу с Херсонской областью, или очень редко это делают, в случаях острой необходимости. Ведь они, скажем так, "на карандаше". И их в любом случае ждет допрос - от одного до трех часов. Возможен арест. У нас неоднократно были случаи, когда на границе могли задержать и увезти в неизвестном направлении. Некоторых людей даже не находили.

С какими проблемами сталкиваются люди, которые хотят переехать на материковую Украину?

– Очень много проблем ждет граждан, которые выезжают из оккупированной территории на материк. К сожалению, это касается и пересечения границы. Слава богу, в этом году открыли часть режимной зоны КПВВ, где теперь люди могут стоять в очереди на паспортный контроль хотя бы не под дождем, снегом или палящим солнцем. Мы проверяли эти КПВВ. Там тепло, там комфортно, там очень удобно ездить. Работы продолжаются, я думаю, что, все-таки, будет хорошо.

Во-вторых, в органах государственной власти, когда люди обращаются за получением определенных услуг, административных или еще каких-то, совершаются правонарушения, на которые мы стараемся реагировать. Когда люди обращаются, в большинстве случаев решаем положительно. Но, к сожалению, люди не всегда обращаются. Или не знают, что могут обратиться к уполномоченному. И возвращаются разочарованными на аннексированную территорию. Где-то, возможно, давая взятки. А некоторые чиновники используют незнание законодательства с целью своего личного обогащения. На это должны реагировать правоохранительные органы. Проблема в том, что они это делают только по письменному заявлению. И так сложилось, что – особенно во время оккупации - крымчане не очень охотно пишут какие-то письменные заявления. Ведь боятся, что будет утечка информации, что гражданин общался с правоохранительными органами Украины. Это может иметь очень плохие последствия там, на оккупированной территории.

Какие права чаще всего нарушаются в Крыму? Есть ли у людей механизмы, с помощью которых люди могли бы себя защитить?

– Я думаю, единственный механизм, с помощью которого люди могли бы себя защитить, это быстрая реакция и резонанс. Что я имею в виду? Бывает такое, что человека, особенно если он имеет отношение к активной деятельности (пусть даже в социальных сетях), хватают. Такие люди обычно не ходят в одиночку. И в тот момент очень нужна огласка.

Я могу привести яркий пример – это похищение Асана Эгиза, когда буквально через час весь "Фейсбук" гремел. Кажется, даже успели подать заявление в МИД. И тогда этого парня выбросили где-то в лесополосе, его немного "помяли". Это же касается Ахтема Мустафаева. Это личный водитель жены Мустафы Джемилева. Сейчас он на материковой части Украины, но его также посреди дороги похитили и почти сутки держали в подвале и пытали. И только огласка, которая буквально мгновенно всколыхнула сеть и мировые СМИ, возможно, спасла этому парню жизнь. Это не единственный случай. А самое большое нарушение – это как раз нарушение свободы, приватности и тому подобное. Ты не можешь ничего сделать свободно, без контроля. Везде контролируют.

Насколько остро сейчас стоит проблема с политическими преследованиями?

– Да, она стоит остро. Любой наш политический заключенный или гражданин, которому выдали статью, он для нас является очень важным. Это наш гражданин, мы за каждого боремся. Но, к сожалению, в некоторых случаях мы можем бороться только письменно. Россияне не очень охотно пускают даже консула к нашим ребятам. Они все хорошо помнят историю, когда омбудсмен Людмила Денисова пыталась дважды пройти к Олегу Сенцову, когда он еще там сидел. Там даже госпожа Москалькова была. Из машины даже не выходила. Но и ее не пустили.

Насколько актуальна проблема притеснений и преследований по этническому признаку?

– Крымские татары в своем абсолютном большинстве не приняли сам факт аннексии и оккупации. И оккупанты их арестовывают, выдумывают различные поводы. Я не скажу, что прямо по этническому признаку, но если посмотреть даже на количество обысков, то 70% касаются именно крымскотатарских семей. Под различными предлогами. Раньше у нас был запрещен Меджлис как орган самоуправления крымскотатарского народа. Меджлис, можно сказать, приглушил свою деятельность. Сейчас они используют религиозный фактор. Тоже пытаются пресечь деятельность организованной группы крымских татар – такой, как "Крымская солидарность". Дальше все помнят мартовский массовый арест – тогда 23 человека были арестованы. Правда, на место старого активиста приходят два новых. Но все равно это очень болезненно именно для крымскотатарский семей. Даже есть примеры, когда из одной семьи сейчас сидят в Ростове и муж, и зять, и брат. Представьте себе – семья вообще осталась без кормильцев. Народ им помогает, кто как может.

Что касается крымских украинцев, то многие из активистов уехали еще в первые годы оккупации. А другие были вынуждены прекратить свою активную деятельность. Их действительно очень мало. И они не такие организованные. К сожалению.

Как много людей за эти шесть лет считаются пропавшими без вести? Известна ли судьба хотя бы части из них?

– Сейчас около двадцати человек у нас числятся пропавшими без вести. В некоторых случаях находят тела с признаками насильственной смерти. К сожалению, мы еще не можем найти многих ребят, в том числе Эрвина Ибрагимова (все надеются, что он жив) и других – Арсена Алиева, Сейрана Зинединова. Некоторые из этих ребят пропали еще в 2014 году, некоторые – в 2016-2017 годах. Дай бог, когда-нибудь мы их найдем живыми.