Между разбитыми досками и культурными инициативами: Почему Харьков отказывается от ученого мирового уровня

Уроженец Харькова Юрий Шевелев — всемирно известный славист-языковед, историк украинской литературы, литературный и театральный критик. В свое время он принимал активное участие в научной и культурной жизни украинской эмиграции, преподавал в Гарвардском и Колумбийском университетах. Шевелев является автором ряда фундаментальных языковедческих работ. В частности, он издал научно обоснованную периодизацию хронологии истории украинского языка, которую поддерживает большинство украинских языковедов.

Вместе с тем его имя долго оставалось неизвестным для рядовых харьковчан. Литераторы, ученые, культурные деятели и активисты немало усилий приложили для популяризации наследия Шевелева среди жителей города. Они устраивали публичные чтения, распространяли его работы и реализовывали художественные проекты, посвященные личности филолога. Однако возвращение Шевелева в родной город оставалось довольно непростым делом.

Фигура Шевльова

"Шевелев никогда не принимал советскую власть, — рассказала заместитель директора Харьковского литмузея Татьяна Пилипчук. — Его воспоминания отличаются чрезвычайной честностью. Ибо если мы сами себя описываем, нам хочется казаться лучше, чем мы есть. А Шевелев достаточно честно описывал свою жизнь. И он, возможно, был единственным, кто публично признал, что его завербовали в НКВД, он был вынужден доносить. В своих воспоминаниях Шевелев описывал, как пытался избежать этого принуждения, как хотел выжить и при этом остаться человеком в этой бесчеловечной системе. Почему его эссе "Четвертый Харьков" может быть для нас актуальным? Шевелев на себе познал антигуманность большевистской системы и, собственно, очень хорошо описал ее механизмы. Ожидая освобождения от советского тоталитаризма, Шевелев не захотел эвакуироваться, когда нацистская власть в Харькове сменила советскую. Он не принимал советскую систему и надеялся, что немцы как культурная нация принесут это долгожданное освобождение. Он и здесь ошибался. Об этом Шевелев достаточно честно пишет в своих мемуарах: когда он прочитал творение Гитлера "Mein Kampf", то понял, что советская и нацистская системы похожи. Но в оккупированном Харькове он был вынужден работать, чтобы выжить. Его деятельность не связана ни с казнями, ни с насилием над человеком. Что в принципе для Шевелева было неприемлемым".

По ее словам, период жизни Шевелева при нацистской оккупации был тщательно исследован. Это время разобрали на фрагменты, чтобы понять, был ли Шевелев коллаборантом. Как отметила Пилипчук, Шевелев был человеком, который пытался выжить между двумя тоталитарными режимами. А когда он эмигрировал на Запад, то в Советском Союзе стал считаться предателем.

"Для некоторых харьковчан фигура Шевелева остается, к сожалению, неприемлемой, контроверсийной, — рассказала Пилипчук. — Хотя важно, что уже появилась мемориальная доска на здании харьковского Союза писателей. Он получил Шевченковскую премию, что уже должно было его легализовать. но Харьков почему-то его очень трудно возвращает себе... Это действительно ученый мирового уровня — лингвист, литературовед, театровед. И сама ситуация, когда Харьков выталкивает мыслителя такого уровня, для меня как харьковчанки мучительная. Его произведения, я считаю, все еще актуальны" .

Живя в США, Шевелев поддерживал связь с украинскими учеными и литераторами. После провозглашения независимости он неоднократно бывал в Украине. Посетил филолог и родной Харьков. По словам Пилипчук, его визиты производили неизгладимое впечатление.

"К счастью, он еще был в состоянии преодолеть такой долгий путь из США в Украину, — вспоминала она. — И он неоднократно бывал в нашем музее, переписывался с его представителями. И это та история, которая была для нас в начале 90-х очень живой и важной. Вы знаете, он очень мудрый человек, взвешенный и спокойный. Это мои такие студенческие впечатления от него. Похожее общение было с Евгением Сверстюком. Человек, имеющий колоссальный опыт и умеющий обобщить его в больших и точных суждениях и передать другим. Он очень четко формулировал свои мысли. Нельзя сказать, что мы много общались. Знаете, когда ты студент, Юрий Шевелев видится тебе недосягаемым. Но он открыто шел на контакт. И мы, возможно, не решались общаться с ним".

Эпопея с доской

Как правило, на домах, где когда-то родились или проживали выдающиеся личности, устанавливают памятные доски. Что касается Юрия Шевелева, то памятный знак на доме "Саламандры" на улице Сумской, где когда-то жил филолог, смогли установить только в 2013 году. Да и тот просуществовал недолго. Экскурсовод и координатор общественной инициативы "Путешествуем по Украине" Виктория Склярова рассказала, как в свое время стала инициатором установления памятного знака. По ее словам, идея зародилась в 2011 году. Тогда Харьков посетила известная украинская писательница Оксана Забужко. На своем авторском вечере писательница презентовала книгу "Переписка на фоне эпохи", в которую вошли избранные письма — ее и Юрия Шевелева.

"Оксана сказала: "Харьков подарил Украине в течение трех веков троих выдающихся гуманитариев: Григория Сковороду, Александра Потебню и Юрия Шевелева", — вспоминала Склярова. — Это дает Харькову право быть в списке выдающихся интеллектуальных центров. Но, к сожалению, мы не ценим тех гигантов, тех людей, которые за нашими спинами. Мы их не почитаем достойно. Не то чтобы памятник, а даже памятную доску не смог установить Харьков".

Идею установить памятную доску поддержали участники Харьковского историко-филологического общества. К ним присоединились ученые и культурные деятели города. Среди них, в частности, был писатель Сергей Жадан, профессора Игорь Муромцев и Игорь Михайлин, вице-президент Фонда национально-культурных инициатив им. Гната Хоткевича Константин Черемский и не только. Ими был создан стратегический план по возвращению Харькову фигуры Юрия Шевелева. Участники инициативной группы положили немало усилий на популяризацию идей филолога. За три года им удалось собрать средства и все необходимые документы. Открытие доски запланировали на 5 сентября 2013 года. Накануне знакового события активистам позвонили из исполкома и выдвинули требование относительно ее демонтажа.

"Мы принесли цветы, рушник, — вспоминала Склярова. — И торжественно открыли доску. Выступили депутаты, литераторы, ученые, лично знавшие Юрия Владимировича. Выступили участники инициативной группы. И ровно 20 дней, которые она прожила в нашем городе, Харьковский городской совет получал телеграммы из-за границы и из разных уголков Украины от уважаемых профессоров, филологов, философов, историков на защиту доски. Но Геннадий Кернес считал по-другому. Он собрал внеочередное заседание городского совета, пригласил тогдашнего председателя облгосадминистрации Михаила Добкина на помощь. Большинством голосов было принято решение обратиться в СБУ, чтобы там предоставили справку, был ли Шевелев коллаборантом. Ранее Шевелев получил в Украине Шевченковскую премии. Конечно, этот вопрос изучали".

Но буквально через полчаса после голосования Кернес подписал приказ. Харьковские журналисты, которые присутствовали на сессии горсовета, впоследствии проходили мимо дома "Саламандры". Они увидели, как группа людей разбила кувалдой доску. На просьбу журналиста представиться мужчины назвались коммунальщиками. Однако после звонка в коммунальную службу оказалось, что подобного приказа никто не давал. Видео того дикого "демонтажа" облетело всю страну.

"Люди были просто ошеломлены происходящим в Харькове, — рассказала Склярова. — На телевидении наш "вездесущий" Савик Шустер решил посвятить впуск передачи "Свобода слова" именно событиям в Харькове. И грустно было из-за того, что на эфире прозвучали неправдивые слова Михаила Добкина. Савик Шустер не дал разрешения Игорю Михайлину и Владимиру Панченко (представителям инициативной группы), которые к нему обратились во время перерыва, это опровергнуть. После того очень много людей в Харькове были уверены в правдивости слов высокопоставленного чиновника".

Снос памятной доски известному филологу привлек внимание общественности к его личности. По словам Скляровой, люди в разных городах Украины начали интересоваться его работами. Большую популярность Юрий Шевелев получил во времена Евромайдана. Склярова вспоминала, как на харьковском Майдане Свободы студенты делились собственными видениями о будущем своего города, а лучшие спикеры получали "Триптих о назначении Украины" Шевелева. На Майдане часто обсуждали идеи филолога. Причем такие чтения повлияли не только на самих участников. Милиционеры, охранявшие их акции от провокаций, впоследствии подходили к организаторам и просили подарить им книгу. Как отметила Склярова, после завершения Майдана 10% харьковских правоохранителей занимали проукраинскую позицию. Среди них были те, которые охраняли периметр Майдана.

"Современность, влияние и важность идей Юрия Шевелева именно в том, что они помогают нам стать собой, — подчеркнула Склярова. — Не "рядовыми гражданами". Они помогают человеку почувствовать себя личностью... И в том для меня значение Юрия Шевелева, что он помогает харьковчанам, молодым поколениям через изучение нашего литературного, художественного авангарда, нашего замечательного курбасовского театра "Березиль" и его авторов почувствовать свою идентичность. Потому что эту идентичность забирали очень настойчиво много веков. И теперь возвращать ее иногда сложно. Но у Шевелева очень современный язык, современные мысли. И они понятны и людям старшего поколения, и поколению молодежи. Он цитирует в своих эссе раннего Тычину, Николая Хвылевого, рассказывает о каких-то важных для культуры города событиях. Важны и его мемуары для понимания нашего города, каким он был в начала ХХ века и почти до его конца. И важны его эссе, которые вдохновляют нас задуматься и проанализировать, в каком обществе мы существуем. И чего бы нам хотелось для Украины".

В поисках пятого Харькова

"Лично мне не нравится, когда эссе Шевелева воспринимают как некую политическую программу, программу к действиям или то, что нужно практически воплотить, — отметила Пилипчук. — Шевелев был мыслителем. И он показал в несколько укрупненных метафорах свое видение истории нашего города. И осмыслил эту историю по-своему. Он очень хорошо препарировал советскую систему и показал, чем является Советский Союз. Можно по-разному оценивать его рассуждения. Но то, что его стоит перечитывать, что следует принимать во внимание и включать его рассуждения в наши современные поиски пятого Харькова, — это для меня очевидно".

"Пятый Харьков" — это одна из последних культурных инициатив, посвященных личности Юрия Шевелева. Это совместный проект Сергея Жадана, Литературного музея и Харьковского национального университета имени В. Н. Каразина. В его рамках прошло немало интересных лекций и публичных дискуссий с участием литераторов, урбанистов, общественных деятелей. Они говорили о своем видении Харькова, использовании публичного пространства, влиятельных и невидимых сообществах города, политике памяти и тому подобном. По словам организаторов, этот проект является попыткой найти городскую идентичность харьковчан. Как отметила Пилипчук, "Пятый Харьков" имеет целью также актуализировать фигуру Юрия Шевелева и весь тот круг вопросов, связанных с возвращением его в Харьков, в нашу культурную памят.

 

Название этого проекта является отсылкой к известному эссе Шевелева "Четвертый Харьков", где он, в частности, рассуждает об этапах развития города. В своей работе филолог разделил историю существования Харькова на четыре этапа. Первый Харьков датировался второй половиной XVII — началом XIX века. То был город слобод, хуторов и ремесленников. Второй Харьков начал свою жизнь с другой половины XIX века. Это был провинциальный купеческий город, существовавший на периферии Российской империи. Просуществовал он до начала ХХ века. Третий Харьков, по словам Шевелева, стал городом буйного ренессанса украинской духовности 1920-х годов. Впоследствии его уничтожила советская тоталитарная система. На смену ему пришел четвертый Харьков, который вновь вернули в состояние сплошной московской провинции. По словам филолога, то был город "старой молодежи, обывателей-слизняков, где необходимо думать одно, а говорить другое; говорить одно, а делать другое, где банкротство слов порождает банкротство смыслов, где господствуют осторожность, лживость, цинизм, эгоизм и в глубине души человек чувствует: счастья нет, народа нет, родины нет".

Правда, в эссе все же нашлись и оптимистичные ноты. Там Шевелев делится своими мечтами о пятом Харькове — замечательном городе, который он желает видеть в будущем. По словам Шевелева, он будет величественным и суверенным. Такой пятый Харьков должен стать духовной столицей, центром украинской идеи.

"Для меня пятый Харьков — это город возможностей, — поделилась своим видением Пилипчук. — Я могу говорить банальные вещи, но хочется, чтобы в нашем городе каждый мог самореализоваться, каждый мог найти свое место. Чтобы город не вытеснял свои жителей. Мне хочется, чтобы не было таких понятий, как "большинство" и "меньшинство", а были очень разные группы со своими желаниями, видением, потребностями, и они могли бы удовлетворять эти потребности и при этом комфортно сосуществовать. Чтобы не было такого понятия, как "маргиналы" (по крайней мере, с отрицательной коннотацией). Чтобы город развивался так, когда каждый может чувствовать себя удовлетворенным. Мне кажется, что сегодня нам задают определенные сценарии, в которые не каждый может вложить свою жизнь. Даже такими месседжами, как "успешный Харьков". Как по мне, Харьков не дает сегодня достаточно возможностей для того, чтобы каждый мог реализовать свои мечты, свой потенциал, свое видение. Я вижу Харьков как город, где действительно комфортно каждому. И где над понятием успеха превалирует понятие счастья. Я за успешные дела и счастливых людей".

"Для меня пятый Харьков — это Харьков свободных людей, — отметила Склярова. — Харьков традиционно был городом свободных людей, которые приезжали во время Руины с Правого берега Днепра. Люди, которые бежали от своих помещиков и хотели жить свободно. Для меня пятый Харьков — это Харьков свободомыслящих людей. Для которых быть свободным означает чувствовать ответственность за свою семью, дом, улицу, район, за свой город, за свою страну. Фактически можно сказать, что и за землю, за экологию нашей планеты. То есть это люди свободные. Они не в каких-то сжатых рамках. Свободным может быть человек, даже если он в заключении. Так как свободно его мнение, свободно его отношение к жизни в разных его проявлениях. Пятый Харьков — это город самостоятельных, свободных людей, открытых, позитивных. Мне кажется, что это город, в котором не будет нареканий людей с похожими взглядами друг на друга. Или на власть, или обстоятельства. Это будет город людей, которые будут чувствовать, если что-то, по-твоему мнению, не так, исправь или начни, инициируй. И люди тебя поддержат".